Военный аутсорсинг по-русски 732 3

После снятия Анатолия Сердюкова с поста министра обороны эксперты подвели первые итоги начатой им в 2009 году военной реформы

После снятия Анатолия Сердюкова с поста министра обороны эксперты подвели первые итоги начатой им в 2009 году военной реформы и выяснили особенности российского аутсорсинга в Вооруженных силах.

Главным положительным моментом аутсорсинга считается освобождение от уборки территории, стирки, приготовления пищи

Фото: ИТАР - ТАСС

Главным положительным моментом аутсорсинга – решения задач с привлечением сторонних организаций – в армии считается освобождение солдат и офицеров от несвойственных им функций: уборки территории, стирки, приготовления пищи. Всеми этими солдатскими повинностями, согласно идее военной реформы Дмитрия Медведева и Анатолия Сердюкова, начатой в 2009 году, теперь должны заниматься гражданские компании и фирмы. В свете этих преобразований многие правозащитные организации считают четыре года действия реформы Сердюкова–Медведева самыми радикальными переменами в армии за прошедшие двадцать лет. Однако после отставки Сердюкова с поста министра обороны и скандала вокруг «Оборонсервиса» встал вопрос о дальнейшей судьбе военной реформы (примечательно, что ее часть, касающаяся аутсорсинга в Вооруженных силах, считается одним из основных достижений прежнего руководства ведомства).

Основной причиной введения военного аутсорсинга в России, по словам экспертов, стал переход на годовую службу, малое время прохождения которой не позволяет отвлекаться от обучения и боевой подготовки. «Во время службы солдата надо не только научить, за какие рычаги дергать, но и привить ему навык автоматической работы, ведь в боевых условиях во время стрельбы отчетливое знание того, на какие кнопки нажимать, должно быть доведено до автоматизма, – пояснил военный эксперт, ответственный редактор газеты "Независимое военное обозрение" Виктор Литовкин. – И вот, чтобы не срывать солдат с учебы на кухню, ввели аутсорсинг, иначе армия не будет успевать готовить даже пулеметчиков или автоматчиков». Таким образом, предполагается, что аутсорсинг делает армию более профессиональной. Однако, как признал Литовкин, это всего лишь средство обеспечения Вооруженных сил, а то, как аутсорсинг проводится на местах, – уже отдельный вопрос. «У нас, к сожалению, все не слишком гладко в этой сфере», – констатировал военный эксперт.

Согласился с коллегой и координатор общественной организации «Гражданин и армия» Сергей Кривенко. По его мнению, необходимо различать саму идею аутсорсинга с его мировым опытом и положительными моментами и процесс его реализации у нас в стране. В качестве доказательства правильности этого подхода Кривенко привел ряд аргументов: существуют примеры великолепной работы и высокой эффективности системы военного аутсорсинга в некоторых стационарных воинских частях. Однако есть немало примеров обратного: когда фирма «Славянка» (по слухам, имеющая отношение к экс-министру обороны Анатолию Сердюкову), «окутав своими сетями всю страну», относилась к своим обязанностям по обеспечению питания недобросовестно – вплоть до того, что в качестве поваров нанимались бомжи. «Еще одна проблема: гражданские специалисты часто не едут на полигоны, и бойцам приходится самим организовывать себе быт и питание, – перечислил Сергей Кривенко. – Отдельная тема: как военный аутсорсинг может работать в боевых условиях. А в мирное время эта система как таковая представляется весьма полезной». Впрочем, по его словам, чтобы России пытаться равняться на западные образцы, откуда к нам и пришел аутсорсинг в вооруженных силах, нужно изучить историю и понять разницу.

На Западе вооруженные силы стали переводить на аутсорсинговую систему в 1990-х годах – в связи с окончанием холодной войны, сокращением военных бюджетов, ухудшением демографической ситуации и, как следствие, ограничением людских и технических ресурсов. Пионерами здесь стали англосаксы (в первую очередь британцы) – страны, где частный сектор традиционно являлся локомотивом экономики, а массовый переход других стран Европы и некоторых африканских государств на эту систему состоялся уже в конце нулевых и затронул сферы материально-технического обеспечения, обучения специалистов, обеспечения связи и расквартирования войск. Надо сказать, главными задачами военного аутсорсинга западного образца изначально были заявлены две: максимально адекватное использование ограниченных технических, людских и временных ресурсов, а также привлечение частного капитала для реализации крупных и сложных проектов. Обе со временем стали воплощаться в реальность на условиях полной прозрачности конкурса между фирмами, претендующими на обеспечение вооруженных сил, и четкого разделения рисков (государство несет политические риски, подрядчик – все остальные, главным образом коммерческие). Тем не менее очевидных результатов реформы пока нет даже на ее родине – в Великобритании: англичане выпустили всего одно исследование эффективности частного и государственного партнерства в оборонной области, и то в 2005 году.

Примечательно, что на Западе в качестве государственного партнера, подрядчика изначально выступают либо крупные финансовые структуры, либо ведущие компании по производству боевой техники, либо фирмы-гиганты с мировыми именами в сфере своей деятельности. В России эту схему только предстоит внедрить. Как отметил капитан второго ранга в запасе, член Международного союза журналистов Максим Шеповаленко, за границей к решению задач привлекается частный капитал «подлинно сторонних организаций». «В России же имеет место другой карман того же пиджака: по факту Минобороны является одновременно заказчиком и исполнителем в лице разных фирм, – сказал эксперт. – У нас вообще аутсорсинг в армию свалился как будто снег на голову».

С большим оптимизмом смотрит на начатую военную реформу председатель Союза комитетов солдатских матерей России Валентина Мельникова, которая находит результаты постепенного перехода армии на аутсорсинговую систему в основном позитивными на фоне происходящего в армии в 1990-е годы. «Тот бардак, с которым мы столкнулись в начале 1990-х годов, нынешним призывникам и офицерам не может и сниться. Сейчас жалоб на голод, плохое питание, отсутствие материального обеспечения стало значительно меньше, – подчеркнула Мельникова. – А военные прокуроры наверняка помнят те времена, когда из-за еды солдаты друг друга убивали: такие случаи бывали по два раза в год». Тем не менее нынешняя система обеспечения армии, несмотря на то что изжила голодные убийства, по-прежнему очень далека от совершенства. Одним из основных ее недостатков, по мнению экспертов, остается тот факт, что абсолютно все военные расходы засекречены; по всем статьям расхода Минобороны отчитывается только перед Счетной палатой. «Если мы, граждане, в разумном объеме не можем контролировать, что происходит с бюджетными деньгами, направленными государством для наших офицеров и солдат, – о чем мы можем говорить?» – задается вопросом Валентина Мельникова. Она уверена, что корректно организованный военный аутсорсинг полезен как новая система обслуживания, так как ввиду привлечения гражданских фирм он должен быть более прозрачным и контролируемым. Таким образом, общественный контроль за расходованием части бюджетных средств обеспечит открытость конкурса между аутсорсинговыми компаниями, а также открытость механизма их работы. «К тому же у нашей страны все равно впереди маячит профессиональная армия, – считает Мельникова. – В таких обстоятельствах военные тем более должны будут заниматься только своей профессиональной деятельностью, а не сидеть на кухне или убирать территорию».

Правозащитник, председатель общественной организации «Солдатские матери Санкт-Петербурга» Элла Полякова призвала отнестись к реформе российской армии более осторожно. «Да, появилась какая-то элементарная забота о человеке, однако организована она очень криво», – подчеркнула она. В качестве примеров эксперт привела и печально знаменитую новую форму от известного модельера Валентина Юдашкина, обругав ее за неудобство и холодность, из-за чего среди солдат зафиксирован рост процента простуженных, и реорганизацию военных госпиталей. «Обществу важно проводить мониторинг в процессе принятия таких реформ, иначе получается то, что мы сейчас имеем», – убеждена Полякова.

Напомним, претензии Валентину Юдашкину за разработанную им военную форму недавно высказал и лидер ДЛПР Владимир Жириновский. По словам политика, Минобороны решило отказаться от этой формы, на создание которой было потрачено 170 млн рублей. Он также добавил, что в итоге обмундирование оказалось холодным и неудобным. «Деньги-то потрачены. Должна быть ответственность, должен быть договор с автором подобных произведений. Ну, вот он ходит, улыбается, а деньги теряем», – заявил Жириновский. В свою очередь, ответ оскорбленного модельера политику добавил сомнений в целесообразности и правомерности чрезвычайной закрытости военных расходов и системы обеспечения армии в целом. Валентин Юдашкин открестился от формы, которую носят российские солдаты, и опубликовал в своем микроблоге фото обмундирования, разработанного им. «Поставляемая в настоящее время полевая форма (костюм зимний полевой и костюм летний полевой) не имеет ничего общего ни по дизайну, ни по технологии с образцами, разработанными нашей компанией и утвержденными министром обороны и верховным главнокомандующим, – говорится в заявлении ООО "Валентин Юдашкин". – Мы удивлены тем фактом, что никто на сегодняшний день не задал справедливые вопросы – кто осуществляет поставку формы на плановое снабжение в Вооруженные силы, где она производится, какие ткани и материалы используются для ее производства? Когда будут получены ответы на эти вопросы, то всем станет понятно, какое отношение имеет компания "Валентин Юдашкин" к форме, которую сегодня носят в армии».

«Минобороны – монополист, который ни с кем не хочет делиться деньгами», – резюмировал Виктор Литовкин, тем самым назвав главную особенность военного аутсорсинга в России.

Статьи на тему: «Реформа армии»